Хума подозревал: Дракос знал не меньше, чем он сам, а возможно, и больше о том, что конкретно ищет Магиус, и, значит, со временем они снова где-нибудь наткнутся на шпионов Дракоса. Рыцарь даже не сомневался, что рано или поздно Галан Дракос сам лично займется своими врагами.

От нечего делать Хума бросил в озеро несколько камешков и посмотрел на круги от них. Потом он решил встать, но сделать это оказалось невозможным.

«В чем дело?» — недоумевал рыцарь.

Неожиданно над водой возникла женская головка. Несмотря на зеленоватый цвет лица, женщина была очень миловидной. Хума взглянул в ее узкие глаза — словно она только что пробудилась ото сна. У нее был маленький, острый нос и красивые пухлые губы. Когда женщина вышла из воды, Хума увидел: она стройная и длинноногая, ростом невысокая — по плечо Хуме. На плечах ее была тонкая мокрая накидка.

Нимфа!

Рыцарю не раз приходилось слышать о нимфах. Рассказывали, что они появились в век Мечтаний. Вряд ли их было много. Увидеть их удавалось очень редко.

— Привет тебе, доблестный воин.

У нее был певучий голос, как у маленькой птицы. Она улыбнулась, и Хума покраснел. Нимфа была привлекательной, но перед мысленным взором Хумы тотчас возник образ другой женщины — Гвинес.

Рыцарь все так же безуспешно пытался встать на ноги.

— Привет.

Но ответил Хума не сразу. Нимфа не только очаровала его — она внесла в его душу беспокойство. Как гласила одна легенда, эти игривые существа таили в себе смертельную опасность. Тот, кто попадался в их любовные сети, погибал.

Рука Хумы легла на рукоять меча. В нимфе было колдовское очарование. Хотя Хума и дружил с магом, он, как и большинство рыцарей, с недоверием относился к колдовству.

Рыцарь посмотрел на Магиуса, лежащего рядом, и удивился: он все спит и спит. При мысли о том, что маг усыплен, Хума содрогнулся.

Нимфа загадочно улыбалась.

— Если честно, я ожидала увидеть вместо вас другого. Но вы мне тоже нравитесь.

— Да? — Хума изо всех сил старался казаться беспечным, хотя сердце его бешено колотилось. — А почему вы ожидали увидеть другого?

Если здесь должен кто-то появиться, то надо скорее уходить отсюда. Как можно скорее.

А вдруг из озера выйдут еще нимфы?

Он непроизвольно сжал рукоять Меча.

— Вы похожи на Бьюрна. И у него такой же дурацкий меч. Он должен был сегодня прийти ко мне. Хотите посмотреть, где я живу?

Глаза Хумы округлились. Ее дом, как он понимал, может оказаться и на дне озера. Если она решила завлечь его…

— Нет, благодарю вас, торопливо ответил он. — Я не хотел бы вас затруднять.

— У вас даже голос такой же, как у Бьюрна, — сказала она, обидевшись.

— Вы ждете встречи с ним сейчас?

Хума быстрым взглядом окинул берег озера, надеясь увидеть фигуру в доспехах.

Нимфа стояла на берегу.

Рыцарь повернулся к Магиусу, но тот продолжал спать.

— Он не проснется, пока я не позволю. Мне не нравятся колдуны.

Хума нахмурился:

— Вы его знаете?

Нимфа с досадой махнула рукой:

— Не его самого. Я видела его изображение.

— Где?

Хума не знал, как следует вести себя, общаясь с нимфой. Она казалась хрупкой, но ведь силы ее колдовства оказалось достаточно, чтобы усыпить Магиуса. Может быть, она не смогла бы сделать этого, не будь Магиус таким уставшим? И все же она доказала свое могущество.

— Я видела его в своем зеркале. Оно рассказывает мне, о чем думают другие. Иногда это так надоедает. И однажды я проглядела приход строителей пещеры.

— Строителей пещеры?

— Тех, что роют землю. Бессмысленное занятие. Вы их знаете? Такие маленькие забавные человечки.

Гномы! Хума был ошеломлен.

Нимфа стояла рядом с ним, прикасалась к нему, и это сильно беспокоило рыцаря.

— Вы уверены, что не хотите заглянуть ко мне? Но я не отстану от вас, пока вы не надоедите мне.

Это была настоящая ловушка. Сколько мужчин покорилось ее чарам и последовало за ней на дно озера?

Хума шептал про себя молитву Паладайну.

Нимфа отошла в сторону.

— Я не хочу, чтобы вы делали это!

Она не поклонялась силам зла, но она не поклонялась и ни Паладайну, и ни Гилеану, Богу Книги. Значит, молитвы, обращенные к ним, могли защитить Хуму от ее чар.

Хума хотел уже было извиниться, но тут услышал: поблизости сквозь чащу продирается всадник.

Он снова попытался встать и стиснул пальцами, рукоятку меча.

— Сюда едет Бьюрн. Я надеюсь, вы сразитесь с ним. Никогда еще я не видела схватки двух рыцарей. А это, наверное, так интересно!

Наконец всадник выбрался из чащи, окружающей озеро, на лужайку. Под развевающимся плащом поблескивали доспехи.

Сначала Бьюрн не заметил их, а затем, увидев, открыл от удивления рот и не отрываясь смотрел на Хуму.

Когда он подъехал ближе, Хуме удалось хорошенько рассмотреть его доспехи. Он несколько раз переводил взгляд с лица всадника на доспехи и обратно. Он вспомнил: Магиус обмолвился о сторожевой заставе на юге Эргота. О заставе рыцарей Соламнии!

Нимфа мило улыбалась:

— Теперь вы понимаете, почему я приняла вас за Бьюрна? Вы даже носите почти одинаковые доспехи.

Она была права. Бьюрн был рыцарем ордена Короны.

Глава 13

Бьюрн обернулся к нимфе.

Его обветренное, с крупными чертами лицо не было ни красивым, ни безобразным. Глаза казались очень грустными. Усов у него не было, только черная борода, подстриженная точно так же, как у лорда Эйвандейла.

Хуме хотелось узнать, давно ли рыцарь Соламнии живет здесь.

— Оставь нас вдвоем, — сказал Бьюрн нимфе.

— А что, вы будете сражаться? Удивившись ее вопросу, Бюрн ответил:

— Нет. Это один из моих собратьев. Мы будем не драться, а мирно беседовать.

— Жаль, — нахмурилась она и тотчас спросила: — А с магом ты будешь драться?

Посмотрев на спящего Магиуса, рыцарь ответил:

— Он, должно быть, слишком устал. Спит как убитый.

— Это она усыпила его, — объяснил Хума.

Бьюрн вздохнул; казалось, его уже ничто не удивляет.

— Почему ты это сделала?

Нимфа ответила с обидой:

— Он мне не нравится. Это как раз его сны я показывала тебе в зеркале.

— Какие сны? — Бьюрн весь напрягся.

— Когда он все время умирает.

Хума прищурился. Однажды Магиус сказал ему, что во сне он постоянно видит свою смерть. Нимфа не могла слышать их разговор. Неужели она действительно видит в своем зеркале сны других людей?

— Освободи его от чар, — приказал Бьюрн.

— А ты не хочешь посидеть рядом со мной?

Ее вопрос прозвучал слишком откровенно. Бьюрн покраснел:

— Нет. Оставь нас. Нам предстоит важный разговор.

Уперев руки в бока, грациозная обитательница водных глубин метнула на него сердитый взгляд:

— Я тебя больше не люблю и не хочу, чтобы ты ко мне приходил.

Она побежала к воде и скрылась в озере.

Нимфа почти ничем не отличалась от человека, разве что зеленоватым оттенком кожи и особой плавностью движений. Хума никак не мог сообразить, как же она дышит под водой.

Бьюрн пробормотал:

— Она никогда не помнит, что говорит. Сколько уже раз она сердилась, и, не успеешь и глазом моргнуть, она забыла об обиде. Должно быть, все нимфы такие, хотя не видел ни одной, кроме нее.

Видя, что Магиус все спит и спит, Хума спросил:

— А она не забудет освободить мага?

— Не беспокойтесь, все будет в порядке. Вы уже знаете мое имя, брат по ордену. А как зовут вас?

— Я — Хума, рыцарь ордена Короны, из Вингаардской Башни.

— Вингаард! — Это слово было произнесено, как имя Паладайна. — Как там обстоят дела? Близится ли эта проклятая война к концу?

Хума, глядя в землю, покачал головой. Вкратце он рассказал Бьюрну, что произошло за последнее время.

Лицо Бьюрна омрачилось. Показав жестом на озеро, рыцарь сказал:

— Есть у нее развлечение: возьмет зеркало, покачает его и смотрит, чьи сны она поймала. Сны слуг Владычицы Тьмы ужасней, чем можно увидеть в самом кошмарном сне.