— Проклятый убийца! — сдавленно прошипел Флинт, беспомощно дергаясь между двумя стражниками. К нему медленно возвращались силы, хотя и проблемы со зрением остались. Глаза уже открывались, но давалось это довольно болезненно.
— Так ты здесь исключительно из побуждений чистой мести, или ты тоже шпион? — Питрик выдержал небольшую паузу, а потом задал вопрос. — Это риторический вопрос. Конечно же, ты шпион. Никто, кроме шпиона не мог бы пробраться сквозь наши редуты. Так, может, ты еще и убийца?
— Я понятия не имею, о чем ты говоришь! — прорычал Флинт.
— Да, ладно тебе! — похоже, что Питрик заметно повеселел. — Я уверен, что это именно ты зарезал одного из возниц на постоялом дворе в Хиллоу пару дней назад. Или же, если это был не ты, ты почти наверняка знаешь, кто это был. — Питрик приблизился к Флинту, нагнулся и прошептал на ухо. — Сдай мне убийцу, и я буду милосерден. Я могу таким быть, знаешь ли.
— Видел я твое милосердие. — пробормотал Флинт.
Питрик, ухмыляясь, вновь ударил его по лицу.
— Ну, не до такой же меры, дорогой мой херрн. И разве это не чистое везение, что все те ничтожные крохи информации о перевозках в твоей голове, умрут вместе с тобой?
— Верь во что хочешь. — проскрипел Флинт. — Думаешь, я настолько глуп, что сохранил это в тайне? Да уже пол-Хиллоу знает о том, что вы перевозите не плуги, а оружие. — Флинт с удовольствием отметил про себя, как глаза Питрика расширились в тревоге от этой болтовни. — Вскоре об этом узнают Хайлары, а за ними — весь Торбардин!
— Ложь! — заверещал Питрик. — Ты за это умрешь!
Взбешенный дерро схватил его за ворот куртки и потащил к провалу. Флинт потянулся было к горлу обидчика, но стражники моментально заломили ему руки и помогли дотащить гнома до края пропасти. Питрик поспешно отскочил в сторону, подальше от крепких рук Флинта.
— Бросайте его!
— Отставить! — голос Периан заставил стражников застыть на краю обрыва. Они держали Флинта над темным провалом.
— Бросайте его! Я вам приказываю! — кричал Питрик. — Выполняйте немедленно!
— Вы находитесь под моим началом и получаете приказы исключительно от меня. — холодно заметила Периан.
Стражники бросали взгляды то на Периан, то на Питрика, не зная, кого слушаться, и чью сторону принять.
Флинт с шипением вцепился в свой амулет. Из-под пальцев хлынул голубой свет. Он прорычал низким голосом.
— Ваш офицер — предатель. Бросьте ее вместе с холмовым гномом. Бросьте их обоих немедленно!
Под действием приворотного заклятья Питрика, стражники уже не колеблясь исполнили приказ. Один из них так толкнул Флинта, что устоять тот не смог. Соскользнув с каменистого уступа, он вниз головой рухнул в провал. Ошеломленная Периан была брошена сразу же вслед за ним.
Пещеру заполнили звуки громкого хохота.
Глава 10
Яма
Уже было далеко за полдень, а Базальт все продолжал ютиться в тени огромной горы, ожидая своего дядюшку Флинта. Собственно, этим он и занимался все предшествующие два дня. Лишь изредка он разминал затекшие суставы и вглядывался в ручей, уходящий в пещеру, вход в которую был умело прикрыт кустарником. Он находился в каких-то пятистах шагах от него, и Базальт все надеялся увидеть в нем фигуру старого гнома. Каждый вечер, сразу после заката, он видел, как оттуда выезжал тяжелый фургон и громыхал дальше по дороге к Хиллоу. А на рассвете, его сменщик закатывался внутрь. День медленно переходил в прохладный вечер. Не смотря на одолевающую его скуку, Базальт все же не решался покинуть свою нишу для исследования ближайшей местности. Он также не мог рисковать и разжигать огонь, когда его обнимала ночь Харолисовых гор. Ну, по крайней мере, в котомке, оставленной Флинтом, все еще оставалась еда. Вот как раз сейчас, он открыл котомку, чтобы достать спелое красное яблоко, кусок хлеба с засохшим уже маслом, да жареную гусиную ножку. Базальт жадно впился зубами в этот сочный кусок мяса, размышляя над тем, что же ему делать дальше.
Дрожа от холода, гном все гадал, когда может вернуться его дядюшка. Взошла луна, а о нем пока не было ни слуху, ни духу. Небо над ним стало густо черным и покрылось звездами, воздух заметно посвежел. Горы вздымались настолько крутыми склонами, что Базальт даже и не мечтал уже о тепле дневного света. Юный потомок Огненных Горнов обхватил себя руками и затоптался на месте, пытаясь разогнать по телу замерзшую кровь.
Базальт знал, что ему следовало было оставить эти места еще до наступления темноты, так как лимит, назначенный его дядей уже истек. Если я подожду еще хотя бы часок, то, возможно, появится Флинт, все твердил он про себя. Но с каждым мгновением терпение Базальта иссякало. Он вновь взглянул на ручей, уходящий в пещеру. Как ему показалось, оттуда донесся звук приближающегося фургона — как раз наступило время для него отправиться в Хиллоу по маршруту — но звуки становились все громче, и знакомых ноток в них оказалось маловато. В недоумении, Базальт выставил голову, чтобы прислушаться повнимательнее. Это было совсем непохоже на размеренный стук колес повозки — это больше было похоже на топот ног. И этих ног, должно быть, было много.
По спине у Базальта невольно пробежал холодок, когда из туннеля вышло не меньше сотни горных гномов в полном боевом облачении. На каждом были стальные нагрудники, шлемы с ярко красными плюмажами, а на поясах висели острые топоры и кинжалы. После того, как их стоящий впереди лидер отдал им указания, гномы дружно рассеялись во все стороны. Базальт увидел, что отряд из двадцати вооруженных гномов отправился вброд через ручей двухфутовой глубины, и он направлялся прямо к нему!
Молодой гном, окаменев, бросился на землю и свернулся в маленький и незаметный калачик. Что же делать — вот какой вопрос терзал сейчас его. Бежать? Или спрятаться? Это обычный, злободневный патруль, или же они что-то ищут? Или кого-то? Может, они схватили дядюшку Флинта и пытали его до тех пор, пока он не раскололся, что у входа его ждет соучастник?! Даже в таком безнадежном состоянии, эта мысль показалась Базальту смехотворной. Но если этих гномов так много, то им не составит труда его найти. Тогда, они убьют меня, как и моего отца? Дядя Флинт! Где же ты?!
Базальт прикусил костяшку пальца, готов из кожи вон вылезти. Он не мог вот так просто сидеть и дожидаться, пока на него не наткнуться. Он развернулся и поспешно вскарабкался на узкую старицу позади своего убежища. Позади посыпались камни, но Базальт лишь прикусил губу, молясь Реорксу, чтобы горные гномы не заметили этого.
— Эй, ты, стой!
Базальт услышал яростный крик, но лишь с удвоенными усилиями продолжил штурм извилистой рытвины. Он был прекрасным скалолазом, и это могло дать ему шанс оставить своих преследователей позади на этих крутых и скалистых склонах.
Позади раздался громкий свист.
— Нарушитель! Взять его!
Базальт даже не обернулся, чтобы посмотреть. В темноту, все его внимание было сосредоточено на поиске выступов и выбоин в скале и грязи, куда бы можно было упереться ногами или вцепиться пальцами. Ему едва было дело до чего-то еще, кроме как поддержания ровного дыхания.
Вскоре он достиг изгиба в старице, но, вместо того, чтобы следовать дальше, Базальт приметил прямо над головой простершийся выступ, где можно было найти убежище среди камней с человека величиной. Если бы только удалось добраться до тех камней, появился бы шанс ускользнуть от патруля.
Вытягивая из себя последние силы, Базальт уцепился за край выступа и, раскачавшись, перевалился на него, немедленно перейдя на бег по плоской и песчаной известняковой породе. Бешено перебирая ногами, он добрался до валунов и бросился за один из них, чтобы хоть немного перевести дух. Он бросил взгляд вниз, туда, откуда он явился, и не заметил никаких следов погони. В его сердце зардела надежда, но останавливаться было еще рано.
Низко пригнувшись, он, петляя, побежал между валунами к вершине горы. Скалы вскоре уступили место небольшому сосновому леску, и он стремительно нырнул в ковер сухих иголок, не обращая внимания на то, что низкие и жесткие ветви били по лицу, оставляя на щеках заметные следы. Он не слышал ничего, кроме хруста собственных башмаков, сминающих коричневые иголки, да стука сердца в груди. Неожиданно, полоса деревьев оборвалась, и Базальт выбежал на просеку, залитую лунным светом. Он слегка скользнул по росистой траве, огляделся, а потом его надежда умерла.