С угрюмым усердием Гончие сворачивали свои палатки. Когда все было закончено, старший капитан, эльф Каганести по имени Пирадон, подошел к Кит-Канану.

— Высочайший, мы готовы, — объявил он.

Кит-Канан изучающе взглянул в лицо капитана. Как и все Каганести, служившие в королевской гвардии, Пирадон не раскрашивал лицо. От этого оно казалось голым.

— Очень хорошо, — бесцветным голосом произнес принц. — Как обычно, выступаем колоннами по четверо, и я хочу, чтобы впереди и по флангам ехали всадники. Никто больше не должен застать нас врасплох.

Кит-Канан поставил ногу в стремя и вскочил в седло. Ударив лошадь хлыстом, он галопом поскакал прочь. Золотое кольцо Балифа оказалось ему мало, и кровь сильно пульсировала в пальце. И тогда принц решил, что это чувство не должно покидать его, как напоминание о смерти Макели и о его собственной уязвимости.

27

Потеряв Анайю, лишившись Макели, Кит-Канан погрузился в работу с таким неистовством, что его не узнали бы те, кто когда-то встречал неопытного, эгоистичного юнца. Он требовал от своих воинов многого, так же как и от себя, и за считанные недели превратил их в сметливых, ловких солдат.

Прошло два месяца. Приближалась середина лета, дни стали очень жаркими. Каждый день гремели грозы, орошая дышащие паром поля и зеленые леса, утоляя жажду земли, из которой ключом била жизнь. Трава на равнинах доходила взрослому эльфу до плеча; она вырастала такой высокой, что пастухи вынуждены были два раза в неделю серпами скашивать траву, чтобы проделать тропы. Лесные дорожки зарастали лозами и папоротниками, и путешествовать становилось труднее, но Гончие были слишком заняты, чтобы жаловаться. Стаи облаков, подобно замкам из белого дыма, невозмутимо проплывали в вышине, а Гончие сооружали лагерь и новый арсенал, который Кит-Канан уже окрестил Ситэлбеком.

В течение последних восьми недель подобные посты милиции были основаны по всей равнине, и под их знамена собирались поселенцы всех народностей. Люди, эльфы, кендеры, гномы — все они устали быть жертвами, игрушками в руках бродяг и грабителей. Капитаны и сержанты Гончих обучали крестьян обращению с копьями и щитами, показывали, как защищаться от верховых. Везде, где останавливался отряд Кит-Канана, основывался военный пост — прочное каменное здание, где хранилось оружие милиции. По сигналу гонга всем боеспособным окрестным жителям предписывалось спешить в арсенал и вооружаться. В случае нападения офицеры Гончих готовы были повести их в сражение, чтобы отбить атаку бандитов.

Оставалось несколько недель до середины лета, а южная и центральная части равнин были умиротворены. В большинстве случаев разбойники бежали, не желая сражаться с новой милицией. Они просто исчезли. Тем не менее, Парнигар, старший из сержантов, заявил, что недоволен результатами похода.

— Что же тебе не нравится? — спросил Кит-Канан своего доверенного помощника, ближайшего напарника после смерти Макели. — Я бы сказал, что мы преуспели больше, чем могли ожидать.

— Ах, в этом-то и загвоздка, господин. Разбойники сдались слишком легко. Они даже не попытались сразиться с нами, — возразил Парнигар.

— Это просто доказывает, что у воров не хватает смелости сражаться честно.

Старый солдат вежливо кивнул, но было ясно, что слова принца его не убедили.

Строительство Ситэлбека началось с сооружения бревенчатого частокола вокруг центрального каменного здания. Здесь, на границе западных лесов, Кит-Канан собирался водворить закон и порядок.

В самом лесу, однако, обстановка была иная. В лесах обитало множество эльфов Каганести, но, уверенные в себе и независимые, они были недовольны появлением на своей земле вооруженных солдат. Эти лесные эльфы гораздо лучше ладили со своими соседями людьми, чем с Каганести, находившимися под командой Кит-Канана. Хуже того, эльфы из западных лесов отклоняли предложения принца о защите.

— От кого ты хочешь нас защищать? — презрительно спрашивали они. — Единственные чужаки, которых мы здесь встречали, — это вы.

Лесные эльфы враждебно принимали посланцев Кит-Канана и даже швыряли в них камнями, а затем исчезали в чаще.

Гончие настаивали на том, чтобы отправиться в лес и переубедить упрямых дикарей с помощью мечей, но Кит-Канан не позволял им этого. Успех их основывался на доверии, которое питали к ним простые люди; если защитники превратятся в тиранов, все, чего они достигли, пропадет зря. Принц верил, что придет время, когда он сможет переубедить диких Каганести.

В то время как продолжались работы по постройке Ситэлбека, Кит-Канан получил послание от отца. Звездный Пророк принял приглашение сына посетить заставу. Ситэл ехал сюда в сопровождении Ситаса и свиты из воинов и придворных.

Кит-Канан изучал письмо, написанное рукой его брата. Эскорт Пророка был огромным и двигался медленно; они должны были достигнуть Ситэлбека не меньше, чем через две недели. Но даже с этой отсрочкой крепость не удастся закончить вовремя. Кит-Канан заклинал воинов работать изо всех сил, но вместе с тем сохранять силы и для боя — хотя разбойники теперь встречались реже, чем холодные ветры в эти душные и жаркие летние ночи.

Когда на горизонте показалось знамя Пророка, строительство еще не было завершено. Кит-Канан призвал все патрули и построил воинов перед воротами Ситэлбека.

Гончие с благоговейным трепетом наблюдали, как приближается отряд Пророка. Первыми ехали сорок гвардейцев верхом на лошадях, вооруженные длинными пиками, на остриях которых развевались вымпелы. За ними следовала почетная гвардия из шестидесяти двух высокородных эльфов со знаменами клана Сильваноса, города Сильваноста, могущественных храмов, главных гильдий и менее значительных городов Сильванести. Аристократы составляли квадрат. Далее ехал Ситас со своей свитой, облаченной в алые и белые одежды. За ним — Звездный Пророк в окружении сотни придворных. Арьергард процессии составляли гвардейцы и повозки с поклажей.

— Клянусь Астарином, — пробормотал Кит-Канан, — наверное, в Сильваносте не осталось ни души!

Аристократы разделились на два фланга, копьеносцы отъехали в сторону, и впереди показался Ситас.

— Приветствую тебя, брат. Все ли в порядке? — спросил наследник престола.

— Не совсем, — усмехнулся Кит-Канан, глядя на Ситаса снизу вверх. — Но вообще-то дела идут хорошо.

Командир Гончих прошел мимо рядов верховых к своему отцу. Воины, аристократы, придворные расступались перед ним с механической точностью. Он увидел Ситэла, верхом на великолепном белом коне, золотая мантия государя спускалась на круп лошади. На лбу его сверкала корона Сильваноса.

Кит-Канан низко поклонился:

— Привет тебе, Великий Пророк!

— Привет и тебе, сын мой. — Ситэл взмахнул скипетром Сильваноса, сделанным из слоновой кости и изумрудов, и Кит-Канан выпрямился. — Как твои дела?

— В общем-то хорошо, отец. Милиция имеет огромный успех. Случаев разбоя стало меньше, и до недавнего времени все жители соглашались присоединиться к нам.

Ситэл положил скипетр на локоть и, нахмурившись, спросил:

— До недавнего времени?

— Да. Жители лесов не рады нашим предложениям, Но я думаю, что постепенно мы сможем и их привлечь на свою сторону.

Конь Пророка поднял морду и медленно повернулся. Ситэл похлопал животное по шее, и подбежавший конюх схватил поводья.

— Я бы хотел побольше услышать об этом, — невозмутимо произнес Пророк.

Кит-Канан взял у слуги поводья и повел коня отца к незаконченной крепости.

Огромная масса солдат и придворных рассеялась, и на равнине, внутри и снаружи ограды Ситэлбека, вырос настоящий палаточный городок. Пророк и Ситас поселились в незаконченной башне. Там, на грубом столе из сырых дубовых досок, Кит-Канан велел накрыть обед и рассказал о трудностях, которые возникли при общении с лесными эльфами.

— Какая дерзость! — неистово воскликнул Ситас. — Я думаю, ты должен пойти туда и вытащить этих негодяев из их нор.