«Танис», — произнес наследник Беседующего. — «Мне жаль».

Полуэльф подождал, ожидая, не скажет ли Портиос еще что-нибудь. Затем пожал плечами и направился к Белтару.

Полчаса спустя добровольцы были готовы. Зенос сидел верхом на Изваянии, закатав свою мантию до бедер и обнажив длинные тощие ноги в черных рейтузах. Советник, который и в самом деле казался сносным наездником, держался в конце группы. Тайрезиан, Портиос и Гилтанас ехали впереди.

Жеребец Таниса бил копытом по покрытым росой булыжникам и всхрапывал, его дыхание туманом повисало в прохладном сыром воздухе. «Ты уверен, Флинт, что не хочешь поехать на лошади?»— спросил полуэльф.

«Ты очень хорошо знаешь, что я не могу», — сварливо ответил гном с бледным и изнуренным лицом после всего лишь трехчасового сна. «Я смертельно бо… э-э, страдаю от аллергии на лошадей».

В подтверждение, гном громко чихнул и затем трубно высморкался в платок. Скакун Таниса, по всей видимости, в ответ, заржал.

«Ну, кто тебя спрашивает?»— пылко воскликнул Флинт, пристально посмотрев на Белтара. Жеребец закатил глаза, обнажив белки, сложил уши, и закусил удила.

«Успокойтесь, вы оба», — сказал Танис, дернув поводья. «Достаточно».

Конь снова всхрапнул, как бы говоря, что не претендует на понимание гномьих странностей. Как, впрочем, и Танис.

Танис бросил взгляд на остальных придворных и молодых дворян, седлавших своих скакунов при неуклонно разгоравшемся утреннем свете, но мало кто обращал на него внимание. Было больше всего похоже, что они восприняли его спор с Зеносом как еще один пример проявления человеческого характера полуэльфа, хотя, в свою очередь, за всю жизнь он ни разу не видел, чтобы советник вел себя с эльфийской холодностью.

Он все еще испытывал волнительное возбуждение. Какими бы ни были события нескольких последних дней, ему, наконец, выпал шанс скакать вместе с остальными…

Он наблюдал за сборами эльфов. Тайрезиан восседал прямо и горделиво на своем скакуне, зажав поводья руками в черных перчатках. Портиос сидел рядом с эльфийским лордом верхом на своем сером коне, а Гилтанас ожидал позади них на чалой кобыле, прелестном создании со стройными ногами и изящной головой.

В чистом воздухе раздался зов трубы, высокий и мелодичный, и Танис оседлал коня, заставляя Белтара стать рядом с остальными. На мгновение взгляд Тайрезиана скользнул в его направлении, но этот взгляд казался незаинтересованным, и затем эльфийский лорд переключил внимание обратно на своих компаньонов.

Танис проверил стрелы в колчане у колена; покинув прошлой ночью Флинта, он потратил час, прикрепляя стальные наконечники, изготовленные для него гномом, к древкам. Твердый металл мог оказаться именно тем, что требовалось против чешуйчатой шкуры тайлора. Затем Танис поправил меч Флинта в ножнах сбоку. Было неудобно — короткий меч или даже длинный кинжал были более распространенным оружием, используемым, скажем, для лишения жизни раненого стрелой оленя. Но они отправлялись на кровожадного ящера длиной с несколько эльфов. Кто знает, какое оружие лучше послужит охотникам?

Кроме того, Танис слишком гордился этим мечом, чтобы оставить его дома. Его эфес холодно мерцал в утреннем свете, словно в этом месте были каким-то образом заморожены завитки серебристого дыма. В середине эфеса…

«Флинт!»

Сидевший на спине серого мула гном поднял взгляд.

«Ты прикрепил к эфесу амулет моей матери», — произнес Танис. Тайрезиан с Миралом отвлеклись на полуэльфа.

В голосе гнома звучало раздражение. «Ну, я пообещал Айлии, что сделаю это, не правда ли? К тому же, потратил на это два часа в разгар ночи. Проткнул отверстия в эфесе — что, должен добавить, едва не разбило мое сердце — и в амулете и пропустил через них обоих цепочку». Он пропыхтел: «Удивительно, что только я не сделаю для нуждающейся в помощи девицы».

Танис улыбнулся и пожал плечами. Акушерку давно уже не относили к «девицам», но он подозревал, что гном питал нежные чувства к Эльд Айлии, несмотря на разделявшие их несколько сотен лет.

Сквозь общий гомон пробился голос Тайрезиана. «Все готовы?»— спокойно спросил он. Танис заметил, что чего не отнимешь у эльфийского лорда, так это умения командовать.

Полуэльф погладил свой меч. Вдобавок к мечу и колчану стрел у правого колена, на спине у него был короткий лук, а на поясе кожаная фляжка с вином на случай, если тварь ранит кого-либо. Танис еще раз все проверил и кивнул. Он был готов.

Эльфийский лорд, один из тех, чьи имена Танис не помнил, выехал на лошади лицом к собравшейся группе, чтобы произнести церемониальное благословение началу охоты. Это был худощавый эльф с острым лицом и жесткими серыми глазами.

«Сегодня мы молимся Кири-Джолиту, доброму богу войны», — сказал сероглазый эльф, когда добровольцы склонили головы. «Мы просим его оставаться с нами, когда мы будем искать и встретимся лицом с этим ужасным созданием, что принесло разорение нашей земле и убило так многих наших братьев-эльфов».

Танис услышал, как фыркнул рядом с ним Флинт. «Зверь всего лишь четыре дня назад также едва не убил одного из их ‘братьев-гномов’», — проворчал он. Полуэльф зашипел на гнома.

«Мы также молим о заступничестве Хаббакука, покровителя животных. Да пребудет сегодня с нами твой опыт и твой навык гармонии с природой».

«И если один из нас не вернется, прими, Хаббакук, его душу».

«Да будет так».

«Да будет так», — эхом повторили остальные.

Затем трубач издал еще один зов, и охотники пришпорили своих скакунов, направляя их через улицы Квалиноста к западной границе города. Они процокали мимо сторожевой башни в юго-западном углу города, где к земле склонялись два из опоясывавших Квалиност мостов, затем всадники проследовали мимо воздушной конструкции к подножью длинного моста, пересекавшего ущелье, по которому бежала Итал-инен, Река Надежды. Здесь они остановились на самом краю ущелья. Где-то справа вне поля зрения, Танис знал, находилось место, Кентомменаи-кат, где у них с Флинтом не так давно был пикник. Танис заметил, как Флинт бросил взгляд на двухсотметровый провал прямо перед собой и потянул Быстроногую назад, в конец толпы. На лице гнома заблестела испарина.

Тайрезиан кивнул капитану дворцовой стражи, который пустил шагом свою лошадь и призвал к вниманию собравшихся добровольцев. Его голос эхом звучал в ущелье, и осины качались вокруг охотников. Утренний бриз был прохладным, но Таниса согревало его возбуждение.

«Тайлора в последний раз заметили далеко к югу на западной стороне ущелья», — сказал капитан стражи. Он указал, и дюжины пар глаз посмотрели налево, будто ожидая, что тварь в любую секунду вырвется из кустов.

Капитан продолжил, и взгляды охотников вернулись к нему. «Помните несколько вещей: Первое, шкура тайлоров меняет свою окраску в соответствии с цветом местности, по которой они путешествуют. Это чрезвычайно эффективный камуфляж».

Танис, подведя Белтара обратно к Флинту, заметил, что гном с подозрением поглядывал на ближайший дуб, будто бы думая, что тайлор мог замаскироваться под дерево.

«Эти твари разумны», — крикнул капитан. — «Они умеют разговаривать на Общем. Следовательно, будьте осторожны в том, что говорите. Например, не рассказывайте своим товарищам о стратегических планах. Тварь услышит и поймет вас».

Гилтанас подтянул свою чалую к другому боку Флинта. Младший сын Беседующего был одет в черную кожаную куртку почетной стражи. Ранний утренний бриз сдул с его лба золотые волосы. Танис подумал, как тот похож на Лорану, явно намного сильнее, чем Портиос. Гилтанас и сам заметно изменился за эти прошедшие годы, хотя, конечно, эти перемены не шли ни в какое сравнение с тем, как изменился Танис. Тем не менее, Гилтанас теперь больше напоминал эльфийского лорда, чем дитя, и хотя он выглядел маленьким и почти терялся в своей гвардейской форме, он сидел на своей чалой прямо, а его зеленые глаза светились гордостью.