Тон мужчины был холодным и безразличным, но Карамон видел, с какой нежностью его рука ощупывала швы и прикасалась к коже. Он не сомневался, что зоркий Крыса видит все не хуже. Седло Сенеджа было великолепным, во всей армии уступая качеством только баронскому.
— Даже не знаю. — Крыса почесал в затылке. — А что у вас в фургонах?
Хозяин удивился:
— Копчёная говядина.
— И много её у вас?
— Да все фургоны забиты, а что?
Крыса на минуту задумался, потом просиял:
— Хорошо, меняю говядину на седло!
Хозяин прищурился, сделка показалась ему слишком лёгкой.
— А сколько ты хочешь взять?
— Всю, конечно!
Человек расхохотался:
— У меня в караване тысяча шестьсот фунтов первоклассной копчёной говядины! Барон не стал много покупать в этот раз. Никакое седло на Кринне не стоит столько!
— С тобой тяжело торговаться, — опечаленно вздохнул Крыса. — Ладно, мы с другом возьмём сто фунтов, но это должны быть отборные куски. Я сам покажу какие!
Хозяин секунду подумал, затем кивнул и протянул руку:
— Договорились! Смитфи, выдай им мясо.
— Но, Крыса, — громким шёпотом произнёс Карамон, — это же седло мастера! Он же….
— Тихо! — пихнул его в бок полукендер. — Я знаю, что делаю!
Карамон недоверчиво покачал головой. На его глазах друг сменял седло их командира, драгоценное и дорогое седло, на простую говядину. Его руки и бок горели, плечи были стёрты до крови. Ухудшало состояние и то, что каждое слово о говядине гулко, как барабан, отдавалось в пустом животе. Силач понял, что должен немедленно помешать сделке, схватить седло и бежать назад, к замку, но не сделал этого по двум причинам: первая — он предал бы друга и вторая — ему до смерти надоело таскаться с этим проклятым седлом.
Помощник хозяина быстро провёл их к дальнему фургону. Расшнуровав полог, он залез внутрь и вылез обратно с большим тюком, который положил на землю.
— Вот, как и договорились, сто фунтов лучшей говядины. Не найдёте ничего лучше отсюда до самых Халькистовых гор.
Крыса наклонился и тщательно исследовал тюк, буквально обнюхивая его. Потом встал и, недовольно уперев руки в бока, посмотрел в фургон.
— Нет, этот мне не нравится. — Он показал рукой. — Хочу тот тюк. Который слева. Во-он тот, с белой отметкой на боку.
Смитфи оглянулся на хозяина, который стоял у костра, придерживая седло ногой на случай, если эта парочка попробует надуть его. Тот степенно кивнул. Помощник снова влез внутрь и вытащил наружу указанный куль.
— Как скажешь, парень…
Посмотрев на тюк, Карамон опутал ужасное чувство предвидения, но всё же решил сделать робкую попытку:
— Я думаю, мы его оставим здесь, а завтра утром люди барона подберут его…
Крыса снисходительно улыбнулся и потрепал его но спине:
— Конечно нет, мы должны отнести его к лагерю гномов!
— И зачем гномам сто фунтов говядины? — решительно спросил Карамон.
— Чуть позже… — ответил полукендер. — Кроме того, ты можешь не нести тюк, а катить его.
Карамон молча подошёл к тюку и, толкнув, покатил вперёд. Это было не так легко, как показалось на первый взгляд, — земля была неровной и каменистой, тюк так и норовил свернуть в каком-нибудь неожиданном направлении в самый неподходящий момент. Крыса бежал рядом, помогая и давая советы. Один раз, когда они спускались с небольшого холма, тюк внезапно набрал скорость и покатился вниз. У Карамона ёкнуло в груди, когда Крыса отважно бросился всем телом на куль и затормозил его.
Когда они достигли гномского лагеря, оба взмокли и порядочно устали. Один из пони, заметив нечто странное, приближающееся к нему, рванулся и испуганно заржал. Гномы появились все сразу из ниоткуда. Карамон мог поклясться, что один выскочил прямо у него из-под ног.
— Добрый вечер всем! — громко произнёс Крыса, кланяясь гномам. Он положил руку на тюк, который Карамон со своей стороны подпёр ногой для верности.
— Что у вас в этом огромном тюке? — мрачно спросил один из гномов.
— Именно то, что вы так давно хотели, — воскликнул Крыса, ласково похлопав по боку приобретения.
— И что это? — спросил Рейнард. Судя по длине его бороды, он был главным. — Может, эль? — Его глаза немного прояснились.
— Никакого эля, — ответил Крыса пренебрежительно, — Мясо грифона!
— Мясо грифона? — озадаченно переспросил гном. Карамон был озадачен не меньше, но тут полукендер незаметно наступил ему на ногу.
— Сто фунтов изумительного грифоньего мяса, прекрасно прокопчённого, — можете посмотреть. Ты когда-нибудь пробовал раньше грифонье мясо? Некоторые говорят, что оно похоже на куриное, но они ошибаются. Тающее во рту — вот лучшее для него определение.
— Беру десять фунтов, — потянулся к кошельку один из гномов. — Сколько с меня?
— Очень жаль, господин гном, но я не могу продавать частями, — печально сказал Крыса.
Гном громко фыркнул:
— И что мне делать со ста фунтами грифоньего мяса? В дороге я и мои парни питаемся просто, без изысков, а все места в повозках уже заняты.
— Но не настолько же, чтоб не отметить праздник Древа Жизни на следующей неделе? — потрясение выдохнул Крыса. — Это же самый священный из гномских праздников, посвящённый восхвалениям Реоркса!
— Что?! Какой праздник? — Густые брови гнома удивлённо взлетели вверх. — Что ты имеешь в виду?
— Самый большой праздник в году в Торбардине… — обеспокоенно сказал Крыса, — Но я, кажется, понимаю. Вы — гномы с холмов и не в курсе событий…
— Кто сказал «не в курсе»?! — с негодованием взревел гном. — Я… просто немного спутал даты, мы же всё время путешествуем… подолгу нигде не останавливаемся. Значит, на следующей неделе будет большой праздник… мм…
— Древа Жизни, — подсказал Крыса.
— Я знаю! — с негодованием посмотрел на него Рейнард и задумался. Потом новая мысль пришла ему в голову, и он подмигнул Крысе. — Мы давно не были дома, все скитаемся, торгуем… — протяжно сказал он. — Нам прекрасно известно, как отмечают этот великий праздник у нас на родине, но мы понятия не имеем, как празднуют его в Торбардине. — Гном скорбно почесал затылок, остальные согласно закивали. — Не то чтоб меня это особенно интересовало, всем известно, торбардинские гномы — неотёсанные мужланы и горлопаны… Но просто любопытно.
— Ладно, я расскажу… — медленно сказал Крыса. — Ну, сначала все пьют и, танцуют…
Гномы снова закивали — это было стандартным началом всех празднеств.
— Потом открывают новую бочку «гномьей водки»…
Все вокруг молча смотрели на полукендера.
— Но самая важная часть праздника — Пища Грифона. Ведь известно, что Реоркс был большим любителем мяса этих птичек.
— Конечно… — торжественно сказали гномы, косясь друг на друга.
— Он мог в один присест умять огромную порцию рагу на рёбрышках, заедая его картошкой и соусом, а потом ещё требовал добавки и десерта! — продолжил вещать Крыса.
Гномы сорвали шляпы с голов и дальше слушали, держа их около груди в знак величайшего почтения.
— И с тех давних пор, чтобы прославить Реоркса, каждый гном должен съесть на празднике как можно больше мяса! А всё, что не сможет съесть сам… он должен раздать бедным во имя Реоркса… — набожно закончил рассказ Крыса.
Один из гномов украдкой вытер слезу кончиком бороды.
— Раз так, — хрипло сказал Рейнард, — хорошо, что ты напомнил нам о священной дате. Мы купим у тебя все мясо грифона, но только у нас маловато денег… Может, ты пойдёшь на уступку и обменяешь его?
Крыса задумался.
— А у вас есть что-нибудь уникальное? — наконец спросил он. — Что есть только у вас и ни у кого больше?
Командир гномов был застигнут врасплох:
— Ну, у нас есть…
Крыса помотал головой:
— Не нужно.
— Тогда у нас есть…
Крыса пожал плечами:
— Такого тоже не надо.
Командир гномов нахмурился:
— Ты опытный торговец, с тобой трудно заключить сделку… Ну ладно, раз ты припёр меня к стенке, слушай. У меня есть… — гном подошёл к полукендеру близко-близко и оглянулся по сторонам, — пластинчатый доспех, выкованный в Пакс Таркасе лучшими томскими кузнецами для самого сэра Джефри Палангасского!